Цитата
Хочется в этой жизни узнать правду о ВСО "Анадырь". Уничтожение 27-й дивизией ПВО ГСВК американского самолета-разведчика U-2 27.10.1962г - факт боевого действия - никем не оспаривается. Геннадий Толщин из штаба 27дПВО не слышал о гибели солдат на РЛС в их зоне.
Сообщите в каком подразделении ПВО или РТВ Группы советских войск на Кубе служил Радочин В.Г.
"Анадырцы" честно выполнили свой воинский долг, заслужили уважение Родины и служат примером патриотизма.
Успеха вашей организации и здоровья Ветеранам!
Воспоминания подполковника Радочина Василия Григорьевича. Офицера в отставке закончившего службу в должности начальника штаба зенитно-ракетной бригады.
Принимавшего участие в Кубинских событиях с июня 1962г. по июнь 1964г. Москва 400, п/п 78005. Преподавателя академии противовоздушной обороны Кубы. Участника инженерно-технического состава, посланного во Вьетнам в период противостояния с США, для восстановления и настройки зенитно-ракетного комплекса С-75.
Летом в июне 1962 года офицеры зенитного ракетного дивизиона гуляли на свадьбе у одного из офицеров в селе рядом от огневой позиции. В самый разгар свадьбы прибыл посыльный и объявил: «объявлена боевая тревога». К этому времени дивизион был укомплектован по штату военного времени, было это под Днепропетровском…
Совершили марш, торцевая погрузка, через два часа эшелон отправился в порт Феодосию, 30 минут на разгрузку эшелона и в порт на погрузку в сухогруз – в трюмы военная техника, в твиндеки личный состав, на палубу инженерно-строительная техника. Под закрашенным названием сухогруза с трудом читалось его название «Химик Зелинский». Трюмы и твиндеки были наглухо задраены. Личному составу запрещалось выходить на палубу. В твиндеке неимоверная жара, духота, пот, запах испражнений, некоторые теряли сознание и после первой медицинской помощи продолжали путь.
Куда идём не знали, шли по пути указанному в пакетах. Нам объясняли – идём для выполнения боевой задачи, должна быть абсолютная секретность и дисциплина. Призывали мужественно переносить тяготы и лишения службы связанной с выполнением боевой задачи. Офицерам было выдано стрелковое оружие и боеприпасы, для солдат в спецпирамидах содержались автоматы и боеприпасы, ключи у дежурного офицера.
И так мы вышли в Атлантический океан, в районе Азорских островов нас взяли в клещи три военных корабля без знаков опознавания. Один спереди и два по бокам, медленно сдавливая нас и замедляя путь. Личному составу было выдано оружие и боеприпасы, проинструктированы на случай захвата судна, мы готовы были сражаться насмерть, кругом вода и глубина 4 км. Когда настал критический момент, не далеко от боковых неприятельских кораблей всплыли две подводные лодки и выбросили советские флаги. Через трое суток совместного сопровождения военные корабли без опознавательных знаков покинули нас. Как потом стало известно, на случай захвата нашего судна, капитан судна имел секстетный пакет, в котором значилось – открыть кингстоны судна, т.е. затопить судно вместе с личным составом.
В районе Бермудских и Багамских островов наше судно непрерывно с утра до вечера облётывалось американской авиацией. Порой самолёт пролетал так низко над палубой, что можно было разглядеть пилота.
К Кубе мы подходили ночью. Так как на все запросы в эфире о нашем судне ответом было или молчание, или ответ о непонимании вопроса, мы при подходе к Кубе в ночное время были приняты ими как вражеский корабль и были подвержены артиллерийскому обстрелу Кубинской стороной. Так мы прибыли на Кубу.
В неимоверно трудных условиях (комары, мошкара, тропическая жара, в которую даже кубинцы не работали, жажда и т.д.) оборудовали огневую позицию и заступили на боевое дежурство, да боевое дежурство – есть выполнение боевой сверхсекретной задачи.
В небе ежедневно летали американские самолёты. На земле по ночам, руководимая американцами «контра», как называли их кубинцы, нападали на наших, от которых мы успешно отбивались. Были и жертвы и раненые, но старшее командование маскировало всё это, и выдавало как травмы при нарушении техники безопасности, т.к. официально боевых действий объявлено не было.
Когда американцы узнали, что на Кубе советские ракеты, начался Карибский кризис. Остров Куба был блокирован военными кораблями. Наш расчет в составе зенитно-ракетного дивизиона находился на берегу Мексиканского залива г.Бая-Онда. С нашего места нахождения невооруженным взглядом просматривалось 3-4 военных корабля, с которых иногда производились выстрелы из корабельных пушек. Под один из таких обстрелов попал и наш дивизион. На командном пункте управления находились командир дивизиона подполковник Корчагин, я - офицер наведения, командир стартовой батареи ст. лейтенант Радочин В.Г., два расчета операторов РС (ручного сопровождения) 8 человек и 1 планшетист (фамилии рядового состава не помню). После обстрела в живых остались я и подполковник Корчагин. Я получил тяжелое ранение в живот и руку. Лечился семь месяцев в госпитале под Гаваной….
Вспоминается ещё случай гибели наших солдат….
Когда на наш дивизион было несколько нападений «контры», были раненые. Командование организовало пост ночного наблюдения на одном из участков дороги (на дереве). Первые две ночи наряды, заступившие на пост, живыми не возвращались. На третью ночь командиром наряда довелось быть мне. Была организована засада…(подробности опускаются)… «контра» была уничтожена пулемётным и автоматным огнём, наши солдаты получили несколько ранений…
Был случай, когда по пути следования из госпиталя в свою часть, после семимесячного лечения, наша машина (КРАЗ) сбив ограждения, упала с моста в реку и перевернулась. Мною и рядовым Шаниным были спасены порядка восьми человек. Когда нырял за водителем спасти его не смог, он оказался прижатым в кабине, так же погиб Старшина… В дальнейшем, старшее командование характеризовало это, как усталость и халатность водителя. Хотя были другие предположения, о пулевом ранении водителя….
Мы находились в Стране, где шла самая натуральная гражданская война поддерживаемая американцами. Мы помогали Кубинца, участвуя в этой войне, во имя нашей Родины. Наше присутствие на Кубе, предотвратило третью ракетно-ядерную мировую войну.